Книга Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук - Юн Эльстер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пример такого рода магического мышления дает кальвинизм (глава III). Учитывая его веру в предопределение, может показаться, что у кальвиниста нет причин воздерживаться от всевозможных земных наслаждений, которые предположительно не могут оказать влияния на его судьбу после смерти. Макс Вебер утверждал, что кальвинизм заставлял своих последователей вести аскетический образ жизни не для того, чтобы заслужить спасение, но чтобы иметь субъективную уверенность в пребывании среди избранных. Мы можем истолковать его высказывание как указание на то, что кальвинисты путали причинное и диагностическое значения их поведения. Это хорошо видно в письме, которое распространяли английские баптисты в 1770 году: «Любая душа, приходящая к Христу… должна поощряться… Пришедшая душа не должна страшиться, что она не является избранной, ибо только избранные души захотят прийти». Если Бог избрал меня, он также заставит меня стремиться к определенному образу поведения.
Эти ошибки (и многие другие, которые подтверждаются многочисленными свидетельствами) являются по большей части «холодными», или немотивированными, ошибками, в некотором отношении сходными с оптическими иллюзиями. Другие, «горячие», ошибки возникают, потому что убеждения агента мотивированы, то есть подвержены влиянию желаний. Как мы увидим в главе XI, каузальное влияние желаний на убеждения по своей природе не является иррациональным. Желание может дать основание для того, чтобы вкладывать определенное количество ресурсов в получение информации. Полученная информация может послужить основанием для того, чтобы воспринять определенные убеждения. Хотя желание не дает оснований для того, чтобы придерживаться убеждений, оно входит в рациональный комплекс их формирования. Клин между первоначальным желанием и финальным убеждением вбивает тот факт, что исход поиска информации по определению неизвестен в тот момент, когда принимается решение о его начале.
Влияние желаний на убеждения, о котором я только что говорил, непротиворечивым образом согласуется с рациональностью. Более смелую идею предложил Паскаль в своем пари. Паскаль, как я показал в предыдущей главе, утверждал, что агент, верящий в то, что вероятность существования Бога не равна нулю, сколь бы мала она ни была, по чисто инструментальным причинам максимизации ожидаемого выигрыша должен попытаться приобрести твердую (в модусе уверенности) веру в то, что Бог существует, поскольку если это так, то она обеспечит ему вечное блаженство. У этого аргумента следующие предпосылки: (1) твердая вера наверняка ведет к спасению и (2) инструментальное происхождение этой веры не лишает ее эффективности в деле спасения. Хотя обе предпосылки могут показаться сомнительными с теологической точки зрения, нас это не должно смущать. Вопрос в том, является ли это решение верить рациональным проектом. В некотором смысле нет: я не могу принять волевое решение верить, подобно тому как я могу решить поднять руку. Можно, однако, использовать обходную стратегию. По утверждению Паскаля, действуя так, как будто он верит, человек в конце концов действительно приобретает веру. Однако механизм этого превращения сложно представить[110].
Есть и другие случаи, в которых у человека может возникнуть желание поверить в то, что он полагает ложным, ввиду благотворных последствий такой веры. Если я хочу сократить потребление алкоголя, но считаю, что риск стать алкоголиком не дает мне достаточной мотивации, у меня может возникнуть желание поверить в то, что риск больше, чем мне представляется. В общем и целом, однако, надежной технологии, обеспечивающей такую веру, не существует. Если только в этом процессе не задействован самостирающийся компонент, при помощи которого из сознания устраняется происхождение веры из желания верить, такое желание скорее всего лишь им и останется.
В непротиворечивом случае желание агента приводит к сбору определенного рода информации, которая в свою очередь вызовет то или иное убеждение; в противоречивом – желание вызывает специфическое поведение, порождающее в свою очередь специфическое убеждение, которое хочет приобрести агент. Обе стратегии являются обходными. Теперь я хочу обратиться к убеждениям, напрямую формируемым мотивацией. Это происходит одним из двух способов, соответствующих основным чертам мотиваций, – возбуждению и удовлетворению. Подобно тому как мы говорим, что камень разбивает лед благодаря своему весу, а не цвету, мы можем сказать, что мотивация влияет на убеждения не своим содержанием, а благодаря уровню возбуждения, который ее сопровождает. Умеренное физиологическое возбуждение может улучшить качество формирования убеждений через фокусирование внимания и стимулирование воображения. «Когда человек знает, что его через две недели повесят, – говорил доктор Джонсон, – он может прекрасно сосредоточиться». Однако за пределами определенного уровня возбуждения умственные способности ухудшаются. В состояниях крайнего истощения, стресса, страха или желания, связанного с аддикцией, трудно правильно думать, потому что возбуждение мешает держать в уме предыдущие ходы рассуждений. Предположительно умственная концентрация притупляется за день до повешения. В школьных тестах очень сильная мотивация получить высокий результат может привести к низкому результату так же, как у стрелка́, который очень хочет попасть в цель, может дрогнуть рука, и он промахнется[111]. В следующей главе я постараюсь доказать, что давление многочисленных эмоций может привести к тому, что формирование рациональных убеждений у агента пойдет в обход нормального механизма. Таким образом, убеждения могут быть сформированы мотивацией и при этом не быть мотивированными, потому что у агента нет желания верить в то, что они истинные. Возбуждение затуманивает разум, но не склоняет его в пользу какого-то определенного убеждения.
Убеждения, вызванные содержанием, бывают двух основных разновидностей. Как я отмечал ранее, агент может быть мотивирован придерживаться того или иного убеждения по данному вопросу из-за потребности в завершенности или нежелания признавать свое невежество. И наоборот, он может быть мотивирован придерживаться определенного убеждения, например верить в то, что жена ему верна[112]. Самые важные механизмы, порождающие эту разновидность, – рационализация, принятие желаемого за действительное и самообман. Различие между первым и двумя последними механизмами лежит в отношении к поведению. При рационализации сначала возникает поведение, а убеждение следует за ним. (Это не значит, что после того как убеждения возникли, они не могут порождать поведение.) При принятии желаемого за действительное и самообмане мы наблюдаем обратную последовательность.
